Лия Ахеджакова в спектакле Мой внук Вениамин в США: Бостон, Майами, Нью-Йорк, Чикаго

Пьесу Улицкой правильнее было бы назвать «Моя бабушка Эсфирь». Так зовут главную героиню, и она, по характеристике автора, «последняя местечковая еврейка». Но ее играет Лия Ахеджакова, и поэтому суетливая портниха и домашний тиран становится прямым потомком библейских Рахиль и Лии. (Эсфирь — ивр. אסתר Эстер).

Речь идет о любви бабушки, которую Марсель Пруст называл самым сильным и возвышенным из человеческих чувств. У Людмилы Улицкой речь идет о любви к еще не родившемуся внуку Вениамину женщины, потерявшей первенца, родителей, друзей и родственников во время холокоста. На ее родине в Бобруйске было уничтожено практически все еврейское население. И все эти годы Эсфирь Львовна мечтает, что она найдет своему единственному сыну Льву какую-нибудь уцелевшую еврейскую девушку из родного города. Они поженятся, родят детей, и в ее доме снова появится длинный обеденный стол, за него снова сядет большая еврейская семья. И внуки будут носить имена погибших отца, матери, братьев и сестер.

Эсфирь-Ахеджакова готова отразить любые сомнения кого-либо в своих планах. Женщина-фельдмаршал не только выстроила план компании по обретению долгожданного внука, но и приступила к его реализации. В Бобруйске найдена Сонечка — дочь подруги детства «из очень приличной семьи». Эсфирь произносит мечтательно – «Я ее как куколку одену!». И столько тоски в этом «как куколку», такая потребность отдавать свое нерастраченное тепло и заботу, что мгновенно перехватывает горло и наворачиваются слезы.

У Ахеджаковой в самой ее актерской природе заложено клоунское, чаплинское умение блеснуть улыбкой сквозь боль, посмеяться сквозь слезы. Она умеет быть нелепой, смешной, жалкой — и величественной одновременно. И стоит ей поставить на несколько минут «фирменный» голос, свои знаменитые, давно осевшие в ушах целой страны интонации, — и житейская история взлетает до бытийной.

Два момента, точно сыгранные, и которые держат спектакль как мост.

Первый — монолог Фиры: «…Сема погиб, и все наши — и бабушка Роза, и дедушка Натан, и первенец мой Илья — погибли  в один день. И я хочу, чтобы мой сын родил детей с Соней, а не Бог знает с кем! И чтобы за стол садилась большая семья. Я хочу, чтобы его дочери были похожи на бабушку Розу и на Симу Винавер, а сыновья — на моего покойного мужа Вениамина и на брата Сему! Я хочу, чтобы кровь моя не умерла на земле!»

И второй. Когда вконец измученная тем, что все идет не по ее сценарию, неукрощенная Эсфирь утирает слезы своей не от того беременной невестке, одним взмахом сухой птичьей руки разметает шелуху быта до золотого песка вечности. Наплевав на зов крови, она провозглашает: «А ты говоришь – нет еврейской крови! Это же самая разъеврейская кровь… Мы назовем его Вениамином!» А Вениамин, как известно, — сын счастья.

Юмор в спектакле помогает пройти по краю, не впадая ни в пафос, ни в сентиментальность (ловушка, которую при постановке Улицкой редко кому удается избежать). В спектакле масса психологических деталей, хрупких нюансов, житейского юмора. В конце концов, кто только не смеялся над неукротимым деспотизмом еврейских мам и кто не снимал перед ними шляпу и не склонял головы?

Спектакль «Мой внук Вениамин» с бюджетной сценографией. Нашлось место и видеопроекциям, и полноценным декорациям, конструктору и дизайнеру. Еще один плюс — это очень уютный спектакль. Чашки-ложки, салфетки, полотенца, печенья в хрустальной вазочке — сценическое пространство обжитое и домашнее. Словом, если в театре вы ищите душевности, теплоты и блестящей игры актеров – обязательно приходите!